Неточные совпадения
Все это совершилось удивительно быстро, а солдаты шли все так же не спеша, и так же тихонько ехала пушка —
в необыкновенной тишине; тишина как будто не принимала
в себя, не хотела поглотить дробный и ленивенький шум солдатских шагов, железное погромыхивание пушки, мерные удары подков лошади о булыжник и негромкие крики раненого, — он ползал у забора,
стучал кулаком
в закрытые
ворота извозчичьего двора.
Толпа прошла, но на улице стало еще более шумно, — катились экипажи, цокали по булыжнику подковы лошадей, шаркали по панели и
стучали палки темненьких старичков, старушек, бежали мальчишки. Но скоро исчезло и это, — тогда из-под
ворот дома вылезла черная собака и, раскрыв красную пасть, длительно зевнув, легла
в тень. И почти тотчас мимо окна бойко пробежала пестрая, сытая лошадь, запряженная
в плетеную бричку, — на козлах сидел Захарий
в сером измятом пыльнике.
Однажды, воротясь поздно из театра, он с извозчиком
стучал почти час
в ворота; собака, от скаканья на цепи и лая, потеряла голос. Он иззяб и рассердился, объявив, что съедет на другой же день. Но и другой, и третий день, и неделя прошла — он еще не съезжал.
Лесничий соскочил и начал
стучать рукояткой бича
в ворота. У крыльца он предоставил лошадей на попечение подоспевшим Прохору, Тараске, Егорке, а сам бросился к Вере, встал на подножку экипажа, взял ее на руки и, как драгоценную ношу, бережно и почтительно внес на крыльцо, прошел мимо лакеев и девок, со свечами вышедших навстречу и выпучивших на них глаза, донес до дивана
в зале и тихо посадил ее.
Но ночь была темная,
ворота у Федора Павловича крепкие, надо опять
стучать, с Федором же Павловичем знаком он был отдаленно — и вот он достучится, ему отворят, и вдруг там ничего не случилось, а насмешливый Федор Павлович пойдет завтра рассказывать по городу анекдот, как
в полночь ломился к нему незнакомый чиновник Перхотин, чтоб узнать, не убил ли его кто-нибудь.
Не успели проводить Яшу на промысла, как накатилась новая беда. Раз вечером кто-то осторожно
постучал в окно. Устинья Марковна выглянула
в окно и даже ахнула: перед
воротами стояла чья-то «долгушка», заложенная парой, а под окном расхаживал Мыльников с кнутиком.
Отворились
ворота, на улицу вынесли крышку гроба с венками
в красных лентах. Люди дружно сняли шляпы — точно стая черных птиц взлетела над их головами. Высокий полицейский офицер с густыми черными усами на красном лице быстро шел
в толпу, за ним, бесцеремонно расталкивая людей, шагали солдаты, громко
стуча тяжелыми сапогами по камням. Офицер сказал сиплым, командующим голосом...
Они велели ехать еще тише, чтобы не въезжать засветло, и
в сумерки
постучали в железное кольцо знакомых
ворот. Послышался оклик: «кто там?», это был голос Ахиллы. Туберозов обтер пальцем слезу и перекрестился.
Никого не встретив и никем не замеченный, Ахилла дошел до погоста
в начале двенадцатого часа. Он посмотрел на
ворота; они заперты и слегка
постукивают, колеблемые свежим весенним ветром. Черт, очевидно, ходит не
в эти
ворота, а у него должна быть другая большая дорога.
Сад кутался пеленою душного сумрака; тяжёлая, оклеенная пылью листва не шелестела,
в сухой траве, истощённой жаждою, что-то настойчиво шуршало, а
в тёмном небе, устало и не сверкая, появились жёлтенькие крапинки звёзд. Кто-то негромко
стучал в монастырские
ворота,
в устоявшейся тишине неприютно плавал всхлипывающий тонкий голос...
Сдерживая лошадь, — точно на воровство ехал, — он тихо остановился у
ворот дома, вылез из шарабана и стал осторожно
стучать железным кольцом калитки.
В темноте бросились
в глаза крупно написанные мелом на
воротах бесстыдные слова.
Переезд через Оку совершился благополучно: и люди и штофы вышли на берег невредимы. Подымаясь по площадке, Захар насвистывал уже песню. Гришка между тем, опередивший своего товарища,
стучал кулаками
в ворота.
Гаврило идет нога за ногу. Курослепов обходит его и хочет к нему подойти. Гаврило отступает, потом бежит на крыльцо, Курослепов за ним
в дом.
Стучат в калитку. Силан отпирает. Входят Матрена и Параша. Силан, впустив их, уходит за
ворота.
Климков согнулся, пролезая
в маленькую дверь, и пошёл по тёмному коридору под сводом здания на огонь, слабо мерцавший где-то
в глубине двора. Оттуда навстречу подползал шорох ног по камням, негромкие голоса и знакомый, гнусавый, противный звук… Климков остановился, послушал, тихо повернулся и пошёл назад к
воротам, приподняв плечи, желая скрыть лицо воротником пальто. Он уже подошёл к двери, хотел
постучать в неё, но она отворилась сама, из неё вынырнул человек, споткнулся, задел Евсея рукой и выругался...
В один из холодных январских воскресных вечеров холодного 187… года к
воротам завода подходил или, вернее сказать, подбегал молодой человек с интеллигентным лицом, одетый
в рубище,
в опорках вместо сапог, надетых на босые ноги. Подошедший
постучал в калитку большим железным кольцом, и на стук вышел сторож, усатый солдат, с добродушно-строгим выражением чисто русского, курносого лица.
Вечером игумен Моисей и Гарусов пешком отправились к воеводскому двору, а там и
ворота на запоре, и ставни закрыты.
Постучали в окошко. Выглянул сам воевода.
Однажды, Ольга, я заметил безногого нищего, который, не вмешиваясь
в споры товарищей, сидел на земле у святых
ворот и только
постукивал камнем о камень, и когда вылетала искра, то чудная радость покрывала незначущее его лицо. — Я подошел к нему и сказал: «ты очень благоразумен, любезный, тем, что не мешаешься
в их ссору.»
Оставшись один, он долго стоял у окна, зажав бороду
в кулак, глядя, как падает на землю серый мокрый снег, а когда за окном стало темно, как
в погребе, пошёл
в город.
Ворота Баймаковой были уже заперты, он
постучал в окно, Ульяна сама отперла ему, недовольно спросив...
Целыми днями и ночами лил дождь, и капли неумолчно
стучали по крыше, и хлестала под окном вода, стекая по желобу
в кадку. На дворе была слякоть, туман, черная мгла,
в которой тусклыми, расплывчатыми пятнами светились окна фельдшерского домика и керосиновый фонарь у
ворот.
Акулина притаивала дыхание, и сердце ее
стучало сильно-сильно, когда Кондратьевна, старая лекарка, подтверждала все это, уверяя даже, что Дрон, злобствовавший на нее еще при жизни, действительно являлся
в селе, бывал у ней
в избе, переходил из окна
в окно, из
ворот в ворота, шарил по всем углам и аккуратно выпивал у ней каждую ночь
в погребе сливки.
Через час уже он был
в городке и, утомленный, разбитый, прислонившись туловищем и горячим лицом к
воротам постоялого двора,
стучал скобкой. Где-то
в городке спросонок лаяла собака, и точно
в ответ на его стук около церкви зазвонили
в чугунную доску…
Раскаяние, негодование на свою слабость показались на его чертах, и он коснулся до окна, трепет пробежал по его членам; казалось, что
стучат у него
в сердце, и седая голова привратника два раза повторяла уже свое приветствие сонными устами и спрашивала о причине позднего прихода, прежде нежели юноша вымолвил: «Отец мой, иди к игумну, скажи, что у
ворот стоит презренный грешник, что он умоляет принять его
в монастырь, что он пришел обмыть ваши святые ноги и работать и трудиться».
— Кто там
стучит у
ворот? Ночь холодна, я лежу
в постели и не выйду наружу.
Ворота у него были на запоре даже днем, а ночью
в саду ходили два сторожа и
стучали в доску, и уже из Обручанова никого не брали на поденную.
Долго стоял фельдшер у окна и
стучал. Но вот за забором, около дома, на деревьях зарделся иней,
ворота заскрипели, и показалась закутанная женская фигура с фонарем
в руках.
В один жаркий июльский день, под вечер, когда по улице гнали городское стадо и весь двор наполнился облаками пыли, вдруг кто-то
постучал в калитку. Оленька пошла сама отворять и, как взглянула, так и обомлела: за
воротами стоял ветеринар Смирнин, уже седой и
в штатском платье. Ей вдруг вспомнилось все, она не удержалась, заплакала и положила ему голову на грудь, не сказавши ни одного слова, и
в сильном волнении не заметила, как оба потом вошли
в дом, как сели чай пить.
В синей суконной шубе на лисьем меху, подпоясанный гарусным кушаком,
в мерлушчатой шапке, вылез из саней Патап Максимыч и, оставя при лошадях работника, зачал
в ворота стучать.
С поля нá поле от Луповиц,
в котловине, над безводной летом речкой раскинулась деревня Коршунова. Еще три часа до полудня Пахом был уже там. Проехав улицей
в конце деревни, своротил он направо, спустился по косогору
в «келейный ряд», что выстроен курмышом возле овражка. Там остановил он свою рыженькую у низенькой, старенькой, набок скривившейся избушки.
Ворота были заперты. Пахом
постучал в окошко, отклика нет.
Несколько раз кто-то громко
стучал и с силою потрясал железные
ворота,
в которые когда-то стучались и мы с Топпи.
— Да, — вот это штука! — сказал Сафроныч и, выйдя к забору, попробовал и калитку и
ворота: видит — точно, они не отпираются;
постучал,
постучал: никто не отвечает. Забит костистый человек на своем заднем дворе, как
в ящике. Взлез Василий Сафроныч на сарайчик и заглянул через забор — видит, что и
ворота и калитка со стороны Гуго Карлыча крепко-накрепко досками заколочены.
Без всякого порядка, без малейшего уважения к этому священному месту, бросился народ к
воротам и
стучал в них чем попало, угрожая выломать их или же сшибить каменьями звонаря, если его тотчас не впустят
в общее собрание.
Долго
стучали в высокие
ворота с большими черными шляпками железных гвоздей, потом дергали
в большой звонок, и слышно было, как громко и резко звонил он где-то за углом, и заливались на дворе собаки, но никто не показывался.
Стучат часы, минутная стрелка капельмейстера прямо по сердцу чиркает… Слышат они — конский топот у
ворот. Не двуколка ли с шароварками вскачь примчалась? Глядь, сам полковой адъютант на взмыленном коне во двор вкатывает, — у него ж, братцы, музыкантская команда
в непосредственном подчинении, — тут засуетишься!..